Хронотоп восточных религиозных систем в интерпретации К. Г. Юнга

Ковалева Н.И., Одесский национальный политехнический университет

Юнг обращается к сакральным текстам Индии, Тибета и Китая в связи с проблемой контакта восточных религиозных систем с западной цивилизацией, которая пребывает в кризисе, связанном с ее «разбожествлением», причина чего -- в гипертрофии рационального начала, ущемлении бессознательного.

Юнг онтологизирует психологическое, являющее, по его мнению, метафизические конструкции в единственно доступном научному исследованию виде. Восточные религиозные системы рассматриваются как несущие метафизическое содержание в психике в «живом виде», в отличие от западных.

Анализ мифологического хронотопа в буддизме и тантрическом ламаизме («Бадхо-Тходол») Юнг основывает на постулатах вневременной сущности души, идее качественных различий между ступенями сознания и идее души как того, что полагает дистинкции метафизических сущностей, т.е. является не только условием метафизической реальности, но и самой этой реальностью.

Как и в архаических мифологических системах, хронотоп буддизма и ламаизма построен на оппозициях тьмы/света, хаоса/порядка и других, сводимых в итоге к оппозиции смерти/рождения, и представляет собой описание путешествия культурного героя, проходящего через обряд инициации, т.е. символическую смерть, к новому рождению. В тибетском сакральном тексте хронотоп обозначен путешествием души от момента смерти до момента нового рождения. Этот период (49 символических дней) разделен на три фазы, соответствующие, по Юнгу, трем различным психологическим состояниям. Вектор этого движения направлен сверху вниз -- когда в процессе умирания достигается наивысшая степень прозрения и просветленности, затем, через погружение и отчуждение сознания от спасительной истины происходит обратное приближение к «сфере животных инстинктов» и к новому физическому воплощению. Это движение Юнг интерпретирует как процесс инициации, нацеленный на восстановление божественности души, утраченной ею при рождении. Уровни пространства, которые проходит душа, анализируются Юнгом в терминах аналитической психологии как качественно различные психологические состояния.

Низшей сфере этого пространства, последней по времени прохождения и предшествующей новому рождению, соответствует слой личного бессознательного. В европейской культуре формой этого процесса инициации, происходящего в обратном направлении, является фрейдистский психоанализ с его идеями инфантильно-сексуальных переживаний, «Эдипова комплекса» и др. Однако анализом этого уровня переживаний (низшего в тибетской мифологии) западная рациональность, по Юнгу, и достигает своего предела.

Вторую пространственную сферу тибетского хронотопа Юнг связывает с учением о карме, трактуя ее как психическую наследственность и фактически отождествляя с бессознательными доминантами. Движение души в этом пространстве есть погружение в коллективное бессознательное, содержащее рожденные силой воображения архетипы, в процессе которого душа переживает транссубъективную действительность, в которой скрыто интуитивное осознание общей природы мира и переживания мира. Именно эта интуиция и позволяет прекратить разыгрываемые бессознательными силами иллюзии, вследствие чего хаос бессознательного превращается в упорядоченность, символически выраженную образом мандалы, объединяющей макро -- и микрокосм. Мандала выступает как психокосмическая модель, символизирующая достижение транссубъективных глубин бессознательного, наделенная порядком и гармонией и выражающая всеохватывающее единство. Это единство Юнг интерпретирует как синтез сознательного и бессознательного, центром которого, согласно восточным учениям, и является душа как «тот, кто дает все данности». Согласно еще более определенному высказыванию Юнга, центром сакрального пространства, символизируемого мандалой, является сам медитирующий, что означает осознание тождества: медитирующий равен божеству, чем уничтожается всякая двойственность и достигается просветление. Юнг подчеркивает неприемлемость такого отношения к божественному для западной (христианской) традиции, где максимум «слияния» обозначается формулой «Бог во мне».

Осознание тождества глубинных оснований души и Абсолюта происходит на высшем (первом, наступающем в процессе умирания) уровне сакрального пространства и означает возвращение души к ее сущности -- безвременному изначальному состоянию. Душа не переживает (тем более не отображает) сакральное, а в своей сущностной архетипической мирообъемлющей глубине его содержит.