Становление личности в мифе о Святом Граале

Е. Зайченко-Свечникова, Национальная академия изобразительного искусства и архитектуры, Киев

Парадоксально, что в наше материалистическое время мысли и мечты человека обращаются к Святому Граалю. Не имея веры и возможностей для Рыцарского Поиска, люди ХХ века создали множество литературных перепевов этого мифа. Внутренний Поиск и, в этом отношении, становление личности будут существовать всегда, вместе с человечеством. Преданность этим свойствам души, как и стремление к Идеалам, есть черты и средневекового, и современного рыцаря. И те, и другие помнят о Святом Граале всегда.

Если даже не брать во внимание его мифологические аспекты, он видится возвышающим душу Чудом, к которому необходимо стремиться (иногда всю жизнь).

Именно возвышающей душу Мистерией становится Грааль для его искателей. Два разных аспекта благородного странствия души воплощены в рыцарях Перонике (из британской легенды) и Персевале (валлийский вариант имени — Передур). Обращает на себя внимание слог «пер». В артуровском цикле он — словно примета естественной, чистосердечной натуры, что одолеет любые препятствия. В первую очередь, благодаря этим же свойствам.

У Пероника эти черты более утрированы до того, что он «... не знал никаких наук и ремесел. Бесцельно странствовал по Бретани». О волшебных Золотой Чаше и Алмазном Копье слышит случайно. Ими владеет волшебник Рожеар, употребляя во зло.

Опасности на пути к чудодейственным артефактам и их преодоление Пероником словно созданы, чтобы иллюстрировать идеи К.Г. Юнга о пути в Бессознательное к его сокровищам. Это «лес опасностей» с призрачными голосами; лев, сторожащий «смеющийся цветок» и «озеро драконов». Символика «леса опасностей» достаточно ясна — бессознательное содержит в себе хаотическую часть, которая «поглощает» сознание. «Смеющийся цветок» — не только прямая метафора цветения души и сердца. Смех вообще и юмор в частности — знак внутренней свободы по отношению к себе, сила, противостоящая страху. Действия Пероника против драконов, плавающих в озере, на первый взгляд смешны. Этот «драконоборец» разрывает свои четки и кормит чудовищ бусинами. А те умирают. Но если вспомнить, что каждая бусина в четках символизирует отдельную молитву, а драконы, в данном отдельном случае, — худшее в человеке, то Пероник мудр. Недостатки смиряют молитвами.

Таким образом, наивный и даже «невежественный» Пероник достигает внутренней святыни более гармоничным путем. Без драматических переживаний вины и заблуждений Персеваля. Ибо его простодушие на деле — высшая ступень душевной зрелости. В мифологическом ключе это тот случай народной сказки, когда Высшего Посвящения удостаивается «дурачок». «Умный» в житейском, обыденном смысле не станет слушать голос сердца (он же Зов Грааля).

Рыцарь Круглого Стола Персеваль ради Грааля многое претерпевает. Утратив «Священный Шанс», он вновь завоевывает право на него.

После славных подвигов пятнадцатилетний Персеваль попадает в Монсаль­ват — замок Грааля. Многое достойно его удивления: юная дева с сияющей чашей, кровоточащее копье, страдающий от неведомой раны король Амфортас... Повинуясь воспитанию, рыцарь не задает ни сочувственного вопроса, ни вопроса о таинственной чаше. И тем невольно совершает грех: страдания раненого усугублены, и шанс на Посвящение утрачен. Ибо спросить в Монсальвате — значит бодрствовать в царстве духа. Это всегда начало познания. Зов Грааля должен был возобладать над вежливостью.

Примечательно, что изначально Персеваль внутренне подобен Перонику. Мать растит его вдали от общества и его социальных устоев. Ко двору короля Артура он отправляется в шутовских одеждах. Но, получив рыцарское воспитание, став «пригодным для общества», в нужный момент не замечает отклика в себе. Следовательно, не допускает внутреннего обновления.

С точки зрения глубинной психологии, Персеваль попадает внутрь самого себя. Эта идея подтверждается тем, что Анфортас приходится ему дядей. И сам рыцарь происходит из рода Хранителей Грааля. Рана Анфортаса есть глубоко зашедшее искажение человеческой природы, а осознание этого — тот самый целительный вопрос.

Упустив возможность, Персеваль получает и шанс на становление личности. Анфортас дарит ему меч. Поскольку образы духовного мира оказались не охвачены пониманием, меч ломается. И отковать его может лишь кузнец Требушет, что живет у священного источника в Карнануе.

В этом отношении интересна сюжетная параллель из «Властелина Колец»: Исилдур не устоял перед чарами Кольца, и его меч ломается, а отковывает уже его сын Арагорн в эльфийском Ривенделле.

Персеваль вновь отправляется на поиск Монсальвата, чтобы искупить вину перед Анфортасом после встречи с Кундри — мудрой Хранительницей Грааля. Она с бранью обличает его едва ли не как предателя. Показательно, что в этот момент она предстала женщиной-чудищем. Но, обретя вновь Грааль, рыцарь увидит Кундри прекрасной. И в том, и в другом случае Персеваль только видит ее такой. Ибо ее облик лишь отражает этап пути его самого.

После встречи с Кундри Персеваль пять лет искал Монсальват, совершенно разуверившись в Боге. И в пути постепенно вновь обретал веру, идеалы и целостность.

Особенно символично, что непосредственно перед обретением Грааля герой встретил своего единокровного брата-сарацина, что соответствует идее о познании своей скрытой, «темной», непроявленной части.

История о чистом и праведном сэре Галахаде и его обретении Грааля сложилась позднее, как переложение артуровского цикла монашеским орденом цистерцианцев. Путь Галахада — это путь «святого в рыцарских доспехах». И, соответственно, в меньшей степени отражает обретение человеком Идеала в себе, его нелегкий путь к Граалю внутри себя. Галахад чист изначально и потому не преодолевает внутренних бездн.

Но любая версия мифа о Граале — напоминание, что обрести себя, стать человеком есть величайшее духовное приключение.